Ночь длинных ножей - Страница 57

«Мысли дурацкие лезут в голову», — одернул он себя.

— Что передать, если спросят? — бросил на него вопросительный взгляд Таларов.

— Если спросят, передай, что маленький человек подполковник Алейников обязательно доведет твои слова до ушей больших людей. И пусть большие люди думают, что делать.

— Я передам, — кивнул Таларов.

— Будут новости, сообщу через Шимаева.

Алейников поднялся с лавки.

— До встречи. Мусса.

— До встречи, — кивнул тот, кланяясь.

— Гадаев. Тот самый? — спросил Мелкий брат, когда машина тронулась и вывернула на дорогу.

— А какой же еще? — отозвался Алейников.

— Ничего себе.

— Друг бен Ладена, а не хрен с бугра, — хмыкнул Алейников.

Бен Ладен, афганский террорист номер один в мире и личный враг каждого американца, имел личное состояние три сотни миллионов долларов, и из них только сотню миллионов он поклялся оставить семье, а оставшееся истратить на поддержание исламских террористических организаций. В июле 1999 года он приезжал в Чечню. Там он встретился с вице-премьером самопровозглашенной республики. Посетил учебные центры Басаева и Хатгаба, оставшись довольным учебным процессом. Прошелся и по полевым командирам. В том числе встретился с Гадаевым. Они беседовали около часа и остались довольны, найдя друг в друге искренних защитников веры.

Алейников и Мелкий брат впервые встретили Гадаева-Волка в девяносто девятом, когда чеченцы вторглись в Дагестан. А села Чабанмахи и Карамахи в Ботлихском районе Дагестана объявили о создании ваххабитской республики.

Годом раньше «ваххабитская общественность» в этих селах разоружила милицию и практически изгнала со своей территории законную власть. На применение силы тогда никто не решался. Наоборот, замирять власти Дагестана и мятежников отправился тогда бывший министр внутренних дел Степашин. В Чабанмахах он встретился со старейшинами этого ваххабитского осиного гнезда, договорился о мире и согласии и накатал докладную всенародно избранному Президенту Ельцину, который в очередной раз завалился в Центральную клиническую больницу, как в берлогу, и судьба какого-то Дагестана его интересовала не больше, чем пыльные бури на Марсе.

Алейникову как-то попалась на глаза копия этого судьбоносного письма:

"О ситуации в Республике Дагестан и мерах по ее нормализации.

Глубокоуважаемый Борис Николаевич!

В соответствии с Вашим поручением в период 2 — 3 сентября 1998 г, для уточнения обстановки на месте и выработки практических мер реагирования мною осуществлен выезд в Республику Дагестан.

В ходе состоявшихся встреч с руководителями республики, религиозными и общественными деятелями и представителями различных групп населения наиболее остро поднимались вопросы тяжелого социально-экономического положения региона и — как следствие — сложной криминальной обстановки.

Республика не получает в полном объеме выделенных ей дотаций из федерального бюджета. Около 70% трудоспособных граждан не имеют постоянной работы. Длительное время задерживаются выплаты заработной платы и социальных пособий, что в условиях роста цен приводит к обнищанию всех слоев населения и накапливанию отрицательного общественного потенциала.

Наиболее доходные отрасли экономики фактически взяты под контроль преступными группировками, в значительной степени вросшими в родоплеменные и тейповые структуры. На этой же основе формируются органы власти, которые поражены коррупцией и зачастую не способны к государственному и общественному управлению, следуя лишь своим, как правило, корыстным интересам. Масштабы криминального насилия, в том числе уголовного терроризма, вызваны не столько отрицательным воздействием близлежащей Чечни, сколько внутридагестанскими проблемами, связанными с переделом сфер влияния и извлечением преступных доходов.

Население утрачивает веру в способность власти защитить его интересы от противоправных посягательств, разрешить имеющиеся в республике застарелые межэтнические и вновь образовавшиеся межрелигиозные противоречия.

Вместе с тем проведенные встречи со старейшинами и жителями сел Карамахи и Чабанмахи, считающихся оплотом исламского радикализма и источником распространения идеологии отделения Дагестана от России и создания на его основе независимого мусульманского государства, показали преувеличенность оценок дагестанского ваххабизма как фактора угрозы территориальной целостности страны.

Старейшины названных сел однозначно высказали свою приверженность России, объяснив наличие оружия у своих сторонников общей обстановкой в республике, произволом со стороны преступников, местных властей. По их мнению, последнее является отражением политики притеснения исповедующих традиционный ислам.

Были приведены многочисленные примеры подобных действий, для проверки которых и принятия мер даны необходимые поручения.

По результатам встреч подписан протокол, зафиксировавший отказ авторитетов сторонников исповедования традиционного ислама от антиконституционных действий, признание ими местных органов самоуправления и других госорганов. Одновременно выдвинут и закреплен ряд требований к властям Дагестана по существующим проблемам религиозного характера.

Анализ переговоров и контактов, состоявшихся в ходе выезда, позволяет сделать вывод о том, что большинство населения с уважением относится к Президенту Российской Федерации как гаранту Конституции страны и надеется на помощь федерального центра в улучшении социально-экономического положения и укреплении безопасности граждан республики…